112. Московские новости.1 На будущий 1836 год в Москве издается новый журнал, который ни мало не относится к литературе и учености, но тем не менее найдет себе почитателей и ценителей. Мы говорим о «Вестнике парижских мод». В доброе старое время наши почтенные сатирики, комики, нравоучители и нравоописатели, между прочими ужасными пороками, губящими бедное человечество, с особенным ожесточением нападали на деспотическое владычество моды. О! тогда не то, что ныне, тогда от наших писателей не было ни покоя, ни простора порокам, и если бы писания этих почтенных мужей не были забыты неблагодарным человечеством, неблагодарными соотечественниками, то человечество и наше отечество теперь жили бы жизнию возрожденною и преображенною, пороки исчезли бы с лица земли, в мире воцарился бы снова золотой век Астреи, и наша счастливая планета превратилась бы в цветущую Аркадию. Правда, люди попрежнему подличали бы из выгод, унижались перед глыбами позлащенной грязи, торговали бы своими священнейшими чувствами, своими священнейшими обязанностями, попрежнему были бы холодны к делу религии, общественного блага, искусства и попрежнему были бы ревностны и пламенны в деле подлости, взяточничества; они не читали бы Шекспира, Вальтера Скотта, Шиллера, Гёте, Байрона, не знали бы Юной словесности, не читали бы «Илиаду» в переводе Гнедича и «Энеиду» в переводе Петрова, и «Освобожденный Иерусалим» в переводе Мерзлякова, трагедии Расина в переводе Лобанова и идиллии Дезульер в переводе Мерзлякова; не читали бы Пушкина, Грибоедова и не взяли бы в руки Гоголя, но читали бы стихи Сумарокова, Хераскова и Петрова, романы девицы Марьи Извековой и повести Владимира Измайлова, Карамзина и князя Шаликова, но они ложились бы спать в десять часов, вставали бы в пять, восхищались бы восхождением солнца, пили бы ключевую воду, дышали бы одним запахом роз и лилий, плели бы из них веночки для своих пастушек, не нюхали и не курили бы табаку и наслаждались бы цветущим здравием, румяные и томные, нежные и чувствительные: а во всем этом, согласитесь, большая выгода для человечества. Но, увы! почти все наши писатели, особенно писатели доброго старого времени, о которых я говорю, отличаются слабостию здоровья и недолговечностию. И вот отчего люди по сию пору еще не исправились, вот почему на свете и по сию пору царствуют пороки и владычествует ненавистная мода. Теперь совсем не то, теперь другое время, теперь люди спокойно смотрят на изменчивый ход нравов, обычаев, вкусов и, вооружившись мудрым правилом:
Обычай — деспот меж людей!2
347
спокойно подчиняют себя тирании моды. Да! теперь совсем другое время! Теперь презрят человека, который убил бы на паркете свое человеческое чувство и данный ему богом талант который очерствел бы для всего высокого, гоняясь за мелочами и суетностию светских требований, но теперь уже не презрят человека потому только, что он одет по моде, со вкусом и даже изысканно, что его манеры благородны, формы изящны, обращение деликатно, так же как не презрят человека с душою и сердцем за то только, что он одет безвкусно, не по моде или бедно, что его манеры грубы, обращение неловко; нынче о таком человеке скажут только: «Жаль, что обстоятельства лишили его светской образованности!..» Теперь не уважают пустого человека, без души и сердца, какого-нибудь глупого фата, за одну элегантность его внешней жизни, за одни ничтожные формы без внутреннего сознания своего достоинства, но теперь не поставят в достоинство грубости, цинизма или вульгарности форм и в самом отличном человеке. Вследствие этого убеждения, мы нападки на моды причисляем к числу этих жалких и ничтожных выходок, как и нападки на роскошь, на блеск и изящество цивилизованной жизни, условия которой так тесно соединены с условиями высшей человеческой жизни. Поэтому мы желаем полного успеха «Вестнику парижских мод», видя в нем необходимое явление нашей общественной жизни. Надеемся, что г-жа издательница, более посвященная в таинства дамского туалета и более знакомая с его требованиями, нежели гг. журналисты, не замедлит составить себе огромного авторитета в будуарах. Конечно, авторитет в будуарах очень завиден для каждого, но так как для этого много других средств, то мы не видим в предприятии г-жи Кошелевской никакого соперничества с нашими журналами. Занимаясь исключительно одним предметом, она, вероятно, будет иметь больше возможности довести свое издание до желаемого совершенства.
«Вестник парижских мод» будет выходить в числе 75 №№ чрез каждые 5 дней; каждый № будет состоять из четверти листа веленевой бумаги, наполненной описанием мод на французском и русском языках, чрез что подписчики этого журнала будут избавляемы от необходимости выписывать разные парижские издания. При каждом № будет находиться отлично выгравированная и раскрашенная картинка мод, и, кроме того, каждый месяц будет прилагаемо по одной картинке мужских мод, следовательно, картинки будут в числе 96. Цена, по отношению к дороговизне средств, необходимых для подобного издания, чрезвычайно умеренна: в Москве 20 руб. ассигнациями, с пересылкою 25 руб. асс. Подписка принимается в Москве — в книжных магазинах: К. А. Полевого, Н. Н. Глазунова, А. С. Ширяева и А. В. Глазунова; в Петербурге — у А. Ф. Фарикова;
348
иногородние могут адресоваться в Газетную экспедицию Московского почтамта.
349